Бережным отношением к зрителю «Лихие» и раньше не отличались, а второй акт и вовсе начинается с удара по голове мощным зарядом эстетики безобразного — молодой мордоворот Женя Лиховцев (Егор Кенжаметов) лезет в чрево хабаровского наркопритона за дозой «хмурого». Ни дать ни взять — привет ужасающему доку «Подвалы Дыбенко» и его обитателям. Наркотики Жене нужны не для себя, а для вышедшего на него следователя Зозуляка (Евгений Харитонов), иступлено ищущего возможности отомстить за смерть семьи местному императору тайги, главарю «Общака» Джему (Артур Иванов). Женю под дулом пистолета призывали сдать всех подельников, но в последний момент следак сплоховал и отправился в нокаут, из которого уже не выберется: когда товарищи по органам его отыщут, все следы окажутся подчищены, а сам майор будет объявлен умершим от передозировки. Единственная ниточка к банде оборвалась, так и не успев повиться, а значит власть разбойников остается непоколебима. Правильно в конце прошлого сезона сказала прокурор Шапиро (Марина Васильева): Россия — это «перевернутый мир», где милиционеры салютуют бритоголовым молодчикам в кожанках и ничего с этим поделать нельзя. Беззаконие — естественное агрегатное состояние одной шестой части суши, и этот кричащий тезис в фильмографии Юрия Быкова стабилен так же, как и его любовь к емким односложным названиям.
Беспросветный мрак для «Лихих» — естественное состояние, и это не только особенность режиссерского видения, бесспорно закрепляющего за Быковым звание главного в отечественном кино мастера темных дел, но и высказывание. Причем настолько неприкрытое, что о нем без стеснения кричат на каждом углу. Исполнительный продюсер Okko Гавриил Гордеев со сцены объявляет сериал той точкой, которая наконец-то должна быть поставлена в тренде на девяностые. В этом коленкоре сага Лиховцевых открыто противопоставляется пацанскому братству «Бригады», дикому, но симпатичному «Мир! Дружба! Жвачка!», литературоцентричным «Детям перемен», трагическому «Ненастью»… Идеологических врагов, посмевших использовать в своей палитре краски поярче, множество, правда все они не столько романтизируют время, сколько проповедуют идею многомерности нашего коллективного прошлого. Да и завиральная идея наконец-то поставить крест на очаровании криминалом, будем честны, не нова — чем, если не этим, занимались «Слово пацана», причудливо приправленная Достоевским пляска смерти «Аутсорса» и другие грязно-серые истории о том, как хорошо мы плохо жили?
Ко второму сезону «Лихие» все-таки угодили в ими же поставленный капкан: если без перерыва показывать страшные картинки, то в определенный момент они перестают вызывать яркую эмоцию. Уж так человек устроен, что ко всему привыкнет — даже к зверствам «Общака». Первое впечатление проходит, кровь органично вписывается в интерьер, и вот уже начинаешь обращать внимание не на форму, а на содержание, которое в «Лихих» состоит из патентованных чернушных клише. Показанных брутально, но никак по-новому не осмысленных. Опороченные женщины шагают в окна, суровые мужики делят поляну, складывая пальцы веером и фофаном. Зло распространяется, как коронавирус, вакцины нет и не будет. А где-то в далеком будущем (то бишь — нашем неприглядном настоящем) повзрослевший Женя (Евгений Ткачук) все также тащит своего сына в глушь, где собирается зажить обособленно от охваченного приступом хронической ностальгии общества. Уж лучше мамлеевским шатуном бродить по лесам, чем ежедневно сталкиваться со всеми этими «свидетелями девяностых». Быков как всегда прямолинеен в своих режиссерских воззваниях — за то и любим. Но с точками у него никогда не ладилось.
«Лихие. Глава вторая» с 11 сентября в онлайн-кинотеатрах Okko и START.
Ссылки по теме
Право силы: «Хозяин» — коллекция общих мест Юрия Быкова
Как взлетают на «Пилоте»: хроники деловой программы фестиваля
«Дети перемен»: Чеховская братва
Лучшие российские сериалы 2024 года. Выбор критиков
«Лихие»: Это — папа, это – я, это — ОПГ моя
Свежие комментарии