Единственный и неповторимый певец России, которую мы потеряли, неугомонный регистратор звенящей пошлости, верховный экзорцист отечественного телевидения Никита Сергеевич Михалков отмечает сегодня 80-летний юбилей. Уже давно область влияния режиссера перестала ограничиваться исключительно кинематографом, а широта его мысли распространилась на социально-политическую повестку.
Так что лучше спросите, о чем Никита Сергеевич не высказывался. Кино-Театр.Ру предпринял нескромную попытку охватить громаду многогранной личности мэтра и собрал его самые яркие цитаты, а также воспоминания из жизни.
Вечная классика
«Пошлость, звенящая пошлость!»
О силе искусства
«Вот вы говорите - воспитание. Как-то иду я по Тверской, стоят девушки легкого поведения. Узнали меня. Одна из них попросила автограф. "Как тебя зовут?" — спрашиваю. "Наташа". Я пишу на блокнотном листочке: "Милой Наташе..." А она: "Спасибо, Никита Сергеевич, я на ваших фильмах воспитывалась!" Вот такая история».
О молодости
«Я не пробовал тяжелых наркотиков. Я пробовал в Америке м*******у… Очень смешная у нас была история на «Сибириаде», очень смешная. Приехал Бертолуччи на съёмки к Андрону и подарил ему ноготь г****а. Причем так тайно, всё такое… Козявка такая большая, коричневая козявка. И, значит, Адабашьян, Андрон и я, не зная, что с этим делать, мы всю эту козявину засунули в сигарету. Мы сели и вкурнули. Через минуту Андрон, обняв унитаз, кричал морала в туалете, а у нас с Адабашьяном началась чудовищная смеховая истерика. Чудовищная. Поводом для смеха была телеграмма, которую, якобы, Андрон на следующий день прислал Ермашу, министру кинематографа: "Снимать не могу, кончился г***ш". Мы сидели у Андрона на втором этаже, а сами мы жили на четвёртом. И вот с часу ночи, пока Андрон Сергеевич там рычал до четырех утра, мы на четвереньках шли два этажа. Я утром проснулся, как будто меня били палками по прессу. Это было что-то невероятное, мы не могли ступить лишнюю ступеньку. Оп, и опять пупу-пупу-пупу обратно. На четвереньках мы шли, умирая. Утром у нас были рожи вот такие от смеха. И дико болел пресс. Вот это был единственный мой, так сказать, опыт. Но потом я начал смеяться и по-человечески. Научился смеяться и без наркотиков».
О счастье и несправедливости
«Режиссуре я учился у Михаила Ильича Ромма. Никогда не забуду, как однажды я пришёл к нему домой жаловаться на чью-то ужасную несправедливость, связанную то ли с моей учебной работой, то ли с оценкой отрывка сценического. Помню только общее своё ощущение: как всегда что-то не ладилось. Как всегда казалось, что виноват кто-то другой, а не ты. Я рассказал ему то, что меня волновало. Он внимательно выслушал, а потом сказал: "Так это же колесо..." Я сразу не понял, что он имел в виду. Он продолжил: "Понимаешь, наша жизнь - это колесо телеги. А мы - это муха на ободе. Крутится колесо на солнце - муха думает, что солнце будет светить всегда, что она всегда будет греться на этом ободе, а потом вдруг шварк - в жижу, грязь, ужас!.. Но вот прошло время, и снова солнце, и опять муха сверху на колесе, и опять кажется, что будет вечно светло и тепло. А тут хлоп - опять грязь... Важно, куда катится сама телега"».
Об искусстве диалога
«Если я что-то утверждаю, я не обязан предоставлять доказательства. Если вы утверждаете обратное, опровергая меня, это вы должны доказательства предоставлять».
О России
«Нельзя подбрасывать на орла и решку такую страну, как Россия, где может прийти зеленое знамя ислама или красное знамя коммунистов».
О феминизме и движении #MeToo
«Я могу Вайнштейну только позавидовать, когда тебя, не обладающего внешностью Ален Делона, любят такие красивые женщины, но всё вместе это — порнография. Когда женщина, которая делала это, когда имела «товарный вид», а потом, потеряв его, начинает спекулировать на том, чтобы о ней вспомнили, это не очень красиво. Тут я согласен с Катрин Денев. Что вы делаете? Вы же разрушаете отношения между мужчинами и женщинами. Вы пугаете мужчин, мешаете им подходить к женщинам, привлекая их к другим мужчинам. Мне кажется, это некая тенденция, которая лично мной не может быть принята. Я считаю, что женщина должна быть женщиной, а мужчина — мужчиной. Как сказал Гейне, женщина, которая перестает быть женщиной, превращается в дурного мужчину».
О служении
«Я служу ни партии, ни государству, ни президенту. Я служу моему Отечеству, как я его понимаю. Мне не надо ждать безопасного времени, когда мне укажут, куда надо бежать и что говорить. Я могу идти по ошибочному пути, но это мой путь. Определяться нужно всегда. Особенно в тяжелые времена. Потому что в тяжелые времена конформизм может привести к предательству»
Об одиночестве
«Христос научил меня тому, что я никогда не чувствую себя одиноким, одним. Я никогда не испытываю чувства одиночества. И это не значит, что я все время стою перед иконой и чувствую себя причастным. Нет, просто мне есть с кем внутренне разговаривать. Это подсознательно. Это живое ощущение того, что ты никогда не можешь быть один. Никогда не быть в поисках кого-то, чтобы было веселее. То есть, я скучаю по каким-то людям, но меня одиночество не посещает».
О великой русской литературе
«Помню, как однажды я пришёл домой (наверное, мне было лет четырнадцать или тринадцать). И отец унюхал запах, не свойственный ребенку, — запах алкоголя. Я не был пьян и действительно почти не пил. Во дворе мне дали глоток пива. Я его попробовал и больше пить не стал. И когда отец спросил меня: "Что ты пил?", я ответил: "Просто пиво". Со словами: "А что, в пивных школьники сидят?" я получил затрещину, которая в моём сознании теперь прочно связана с великой русской литературой. Я летел мимо книжного шкафа, и там мелькали фамилии: Толстой, Достоевский, Чехов, Ахматова».
О гибели Европы
«Уже нет и никогда не будет той Европы, прекрасной старой с чудным запахом кофе из бара с утра в Риме. Всё. Это умерло. Европа под ядерным зонтиком США прекрасно развивалась, жила толстела, была замечательна с точки зрения моды, свобод, фестивалей. До того момента, когда они за всем этим тупо не потеряли иммунитет. Свою трусость и бессилие они назвали толерантностью. И теперь начальник полиции Швеции просит женщин по телевидению не выходить в 9 вечера на улицу. У них нет сил, нет новой крови, нет новых идей».
О главном правиле жизни
«Я понял, что это одно из самых мудрых правил жизни: относиться к происходящему с простым смирением. Не пассивным унынием, а смирением: "Значит, так надо". Оценивая то, что происходит спокойно делать выводы и продолжать жить и работать».
Ссылки по теме
А ты знаешь, что такое «просак»?: Одиозные высказывания Никиты Михалкова
Свежие комментарии