Религия

«Монах и бес»: Ездил чёрт в Ростов, да напугался крестов

Сказка для взрослых

Одним туманным днём в ворота затерянного в лесах монастыря стучится потрёпанного вида монашек (Тимофей Трибунцев) с дымящейся рясой, уверяя, что горит от греха. Настоятель монастыря (Борис Каморзин) принимает новичка и определяет на послушания, после чего события развиваются стремительно.

Монастырь начинают осаждать прелестные видения да наваждения, а новый монах ведёт себя настолько странно, так чудит да блажит, что хоть гони его прочь. И выгнали бы, да нельзя — интерес к монаху-чудотворцу выказал сам государь Николай I (Никита Тарасов), случайно заехавший в монастырь.

Удивительно, но царская милость не важна монаху. Многочисленные чудеса, возникающие рядом с ним и поражающие братию монастыря, совсем его не тешат. Не рад им и настоятель, решивший отослать «чудотворца» в лесной скит. И там, в уединении, откроется правда о внутренней драме измученного монаха Ивана. Появится надменный фигляр Бес (Георгий Фетисов), и начнётся совсем другое кино.

«Монах и бес» — не то житийная быль, не то русская сказка — плод успешного творческого сотрудничества режиссёра Николая Досталя и сценариста Юрия Арабова. Ироничный и грустный, какой-то очень русский текст последнего расцвёл на экране, подкупая своей искренностью. История монаха, в которого вселился бес, вызывает множество литературных ассоциаций. Это и церковный пласт историй о святых, имевших общения с бесами (например, о том, как святитель Иван Новгородский запросто поймал в рукомойнике беса и велел везти его в Иерусалим и обратно), и литературные сказки — пушкинская «Сказка о Попе и его работнике Балде» и, конечно же, «Вечера на хуторе близ Диканьки» Гоголя.

Первая половина фильма, эффектная и динамичная, похожа на русский лубок, в котором образы чуть-чуть преувеличены, узнаваемы и над всеми, особенно сильными мира сего, легко посмеяться. Кажется, что это народный анекдот, комедия положений, в котором победит мужицкая смекалка, а чёрта крепко ухватят за хвост и заставят служить. Во второй части события сбавляют темп, заглавные герои остаются наедине, и сказка выходит на новый уровень. Перед нами «Фауст» Гёте с вечным торгом о бесценной душе и «Братья Карамазовы» Достоевского, чьё высказывание «дьявол с богом борется, а поле битвы — сердца людей» давно стало народной поговоркой. Здесь всё уже совсем не весело, а тягостно и страшно. Победить в такой битве можно только чудом, и оно — настоящее — происходит. Совсем незаметно, как это обычно и бывает, без присущих всяким шоу спецэффектов.

«Нет, это не чудо!» — упрямо твердит настоятель монастыря, отрицая демонстрируемые ему наваждения даже в присутствии Несомненно Духовного Лица (Роман Мадянов), вальяжно и уверенно направляющегося прямиком в незабвенный Кумундай. У настоящего чуда есть невесомый критерий — оно, как воздушный шарик из детства, радует сердце, а не мучает. То же самое проделывает «Монах и бес», распахивая перед нами картины парадоксального русского мира — волшебного и приземлённого, умного и наивного, святого и грешного, милосердного и беспощадного. Выжить в котором можно лишь этим самым чудом.