Кино

Белые в городе: «Константинополь» — бодрая драма в декорациях Русского исхода

19 июня в Иванове стартовал VII фестиваль сериалов «Пилот», на котором онлайн-платформы и телеканалы представят свои новые проекты. Своеобразным зачином обширной программы смотра стала драма Сергея Чекалова «Константинополь». В ее основе — реальные события, произошедшие в самом конце Гражданской войны, когда из Крыма в турецкий Константинополь эвакуировалась Белая армия генерала Врангеля.
Город на несколько лет превратился в главный хаб очень неоднородной русской диаспоры. Трагический эпизод отечественной истории превращен «Константинополем» в цветастую мистерию, черпающую вдохновение из Гая Ричи и «Банд Нью-Йорка» Мартина Скорсезе. Но несмотря на красивое обрамление, основой сериала становится посконная мудрость: не стоит путать туризм с эмиграцией.

Белые в городе: «Константинополь» — бодрая драма в декорациях Русского исхода

Древний город Константинополь начинается не с монументальной мечети Айя-София и открыточных видов на Босфор, а с вещей куда более неприятных — например, с очереди на таможне. Осенью 1920 года в городском порту творился форменный бардак: десятки тысяч русских эмигрантов, только что сошедших с кораблей, штурмовали погранпереход, за которым их должна ждать новая жизнь. Позади остался Крым — последний оплот Белого движения в европейской части России — а вместе с ним и целая эпоха. В прошлом эвакуированные могли быть кем угодно: князьями, промышленниками, царскими офицерами или видными учеными. Теперь же все равны — стоят нагими во врачебном кабинете и смиренно ждут, пока их обработают стрептоцидом. Турецкие пограничники презрительно хмыкают приплывшим клошарам в лицо, беспардонно роются в чемоданах и даже отбирают немногие сохранившиеся ценности (доведенные до тихой истерики люди глотают бриллианты).

Пройдя через унижение и разграбление, толпу наконец-то выпускают в древний город, но на этом мытарства, конечно же, не заканчиваются. Столица Османской империи слезам не верит: жилье ежедневно дорожает, работы нет, а владельцы ломбардов давно уже сговорились скупать реликвии русских по самому низкому прайсу — защитить людей с паспортом более не существующей страны все равно некому. Среди несчастных эвакуантов той «первой волны» русской эмиграции оказывается и белогвардейский офицер Сергей Нератов (Александр Устюгов). Исходом из Крыма он, как и многие, совершенно раздавлен: причем не столько поражением от всем сердцем ненавистных большевиков, сколько от беспомощности собственной армии. После бесславного штурма Каховского плацдарма, в котором врангелевцы ни за что положили сотни своих солдат, Нератов не видит смысла продолжать службу и рвет с шинели полковничьи погоны. От старого с ним оставался только револьверный патрон — самое то, чтобы свести с жизнью счеты, да только бдительные турецкие таможенники реквизировали «Наган». Депрессией измученного безденежьем и ночными кошмарами офицера в среде эмигрантов никого не пронять, тут у каждого своя русская история ужасов ничем не хуже. Как ни странно, в этом Нератов и находит жизненную силу. Случайная встреча с беженкой Екатериной Диковой (Оксана Акиньшина) дает ему новый смысл существования: кому-то все-таки нужно взять на себя защиту соотечественников, которых в Константинополе считают за «второй сорт».

Белые в городе: «Константинополь» — бодрая драма в декорациях Русского исхода

Формально Нератов — главный герой сериала, но истории офицера явно было мало для описания той социальной катастрофы, которая случилась с участниками Крымской эвакуации. Режиссер Сергей Чекалов описывал эту обстановку как масштабный психологический слом. 150 тысяч человек единовременно оказались в чуждой для себя реальности: в другой стране (а своей, выходит, и вовсе не осталось) и культуре, без средств к существованию и права на возвращение. Впрочем, несмотря на общий бэкгрануд, мотивы бежать из России у всех разные. С Нератовым, чей жизненный путь укладывается в емкое «враги сожгли родную хату», все понятно сразу — герой, он и в Турции герой. Куда интереснее дела обстоят с его визави Саблиным (Сергей Марин) — «коммерсантом» (в простонародье — бандитом), которому советская власть противна по факту наличия у нее уголовного розыска. Или с чудаковатым врачом с трудно произносимой «профессорской» фамилией (Кирилл Кяро), принужденным заново начинать медицинскую карьеру с выноса суден из-под больных. Выписанная сценаристом Алексеем Мизгиревым троица — попытка представить три главных интернациональных архетипа нансеновских изгоев. Кто-то на чужбине будет честно тянуть лямку, заново доказывая свою полезность для общества — как Гайто Газданов, писавший пьесы в свободное от работы таксистом время. Другие — вольются в криминал, став предтечей вездесущей Russian mafia (этот образ рифмуется с аналогичной историей из сербского сериала «Тень над Балканами»). Ну и героям, читай — Нератову, в этом пантеоне тоже найдется место. Без них было бы совсем нестерпимо.

Увлекательно и в то же время немного странно наблюдать, как «Константинополь» заигрывает с вроде бы несочетаемыми элементами. Эстетика русской тоски из «Бега» перемежается сценами подпольных боев а-ля «Шерлок Холмс», народившееся в турецкой столице криминальное подполье — ну чисто «Банды Нью-Йорка» и «Острые козырьки», только без ирландцев. Эклектичная музыка уверенно косит под Дэниэла Пембертона, но заканчивается неизменно песней о русском поле и его тонких колосках... И эта сопричастность контексту оказывается главной фишкой «Константинополя» — богатого аттракциона оммажей всему на свете, от советской литературной классики в лице Михаила Булгакова и Алексея Толстого до относительно свежих новостных сводок о загруженности погранперехода «Верхний Ларс». Сто лет минуло, а история о русском ковчеге, который плывет в неизвестность, актуальности не теряет.

Белые в городе: «Константинополь» — бодрая драма в декорациях Русского исхода